Красноярский экономический форум: выступление Владимира Гимпельсона
На недавно закончившемся Красноярском экономическом форуме Высшая школа экономики выступила организатором дискуссии «Роль человеческого капитала в развитии». Приводим краткие тезисы некоторых докладчиков. Директор Центра трудовых исследований НИУ ВШЭ Владимир Гимпельсон рассказывает о спросе на человеческий капитал.
Владимир Гимпельсон, директор Центра трудовых исследований НИУ ВШЭ
Экономисты спорят между собой по любому поводу, но есть две вещи, по поводу которых мировая экономическая наука достигла консенсуса. Это то, что процветание и успех страны зависят от двух вещей. Первое — это человеческий капитал, второе — это институты. Институты и человеческий капитал связаны между собой. Хорошие институты ведут к более эффективному использованию человеческого капитала и его более эффективному накоплению. С другой стороны, человеческий капитал помогает совершенствовать институты.
Что такое человеческий капитал? Это наши знания и умения. Другими словами, это то, что у нас в голове, и то, что у нас в руках — то, что мы с вами умеем делать. Мы очень часто говорим про необходимость реформирования институтов, а что такое институты? Это тоже простая вещь — это те правила, в соответствии с которыми мы взаимодействуем как в повседневной жизни, так и в ходе экономической деятельности. Человеческий капитал — это возобновляемый и неисчерпаемый ресурс, в этом его большое преимущество по сравнению с другими ресурсами, и крайне обидно, когда это богатство, этот ресурс используется плохо. А если он используется плохо — значит, есть большие проблемы с институтами.
Основной тезис, который я хочу провести через все свое выступление, очень прост. Если страна не хочет, не может или не умеет эффективно использовать имеющийся у нее человеческий капитал, то она обречена на потерю этого капитала и на отставание в соревновании, которое существует между странами.Отсутствие спроса на человеческий капитал опасно не только потому, что он неэффективно используется. Это создает большую проблему для другой стороны человеческого капитала — для стороны предложения. Система образования не знает и не понимает, кого и как необходимо готовить, с учетом того, кто и что может понадобиться на рынке труда. Поэтому продолжение моего тезиса заключается в том, что спрос на человеческий капитал зависит от всей системы институтов, включая институты рынка труда.
Наша страна, хотим мы того или не хотим, ожидаем мы того или нет, будет двигаться в русле основных мировых тенденций. Что характерно для сегодняшнего развития? Прежде всего, это крайне высокий темп перемен. То, что вчера казалось фантастикой, сегодня реальность. Мы слышали замечательное выступление академика Кулешова, который говорил о глобальных технологических трендах. И эти тренды — та технологическая реальность, с которой нам предстоит жить в ближайшие годы, и на которую ложатся наши рассуждения о человеческом капитале.
Сегодня все специалисты в мире, которые занимаются проблемой человеческого капитала, особо подчеркивают роль «мягких» социальных навыков, которые не прививаются системой образования
Но что делают новые технологии по отношению к человеческому капиталу? Во-первых, они меняют структуру рабочих мест, прежде всего, ликвидируют рутинные рабочие места, которых очень много. Это имеет массу следствий: социальных, экономических и, в конечном счете, политических. Новые технологии ускоряют обновление рабочих мест, рождают новые профессии, меняют содержание старых. Это значит, что системе образования все труднее и труднее бежать за этим. Создаются новые требования к человеческому капиталу, которые заставляют каждого из нас бежать быстрее и приспосабливаться к тем изменениям, которые происходят вокруг нас (при том, что темпы этих изменений тоже ускоряются). В конечном счете, все это требует новых институтов, в том числе институтов на рынке труда. Понятно, что цена отставания в этой гонке возрастает. В этой связи новые технологии и их рождение еще более актуализируют тезис, что развитие — это созидательное разрушение. Идея созидательного разрушения впервые была еще в 40-е годы обозначена выдающимся австрийским экономистом Й.Шумпетером: созидательное разрушение — это обновление, созидательное разрушение — это модернизация, это ежедневная трансформация жизни.
Ключевая задача применительно к человеческому капиталу (о предложении будут говорить мои коллеги) с точки зрения спроса — это умение поддерживать человеческий капитал на протяжении всей трудовой жизни, непрерывно его адаптировать к меняющимся требованиям, и эффективно использовать. Тема спроса не так часто выходит на первый план в разговорах о человеческом капитале. Но мне кажется, что перенос фокуса с предложения на спрос крайне важен. Потому что у нас, с одной стороны, есть значительный человеческий капитал, с другой стороны, когда мы смотрим на сторону спроса, мы видим очень серьезные проблемы с тем, как мы его используем.
Рис 1.: Человеческий капитал и производительность
Мы видим, что Россия является одним из лидеров по доле лиц с третичным образованием, то есть по обладанию человеческим капиталом. И, казалось бы, есть прямая связь между человеческим капиталом и ВВП на душу населения, то есть уровнем благосостояния, благополучия страны. Россия здесь является аутсайдером. Мы лидеры в обладании человеческим капиталом (по крайней мере, его определенными формами), но мы аутсайдеры в том, как его используем.
Когда говорим про проблемы спроса на человеческий капитал, мы имеем в виду, прежде всего, следующие измерения: создание и ликвидация рабочих мест, отраслевая структура занятости, наличие высокотехнологических рабочих мест. Кроме того, это то, что происходит у нас с подготовкой и переподготовкой кадров в компаниях, развитие неформальной экономики, предпринимательский человеческий капитал. И, наконец, это утечка мозгов, которая является прямым индикатором того, что часть человеческого капитала, зачастую — лучшая, остается невостребованной.
Рис 2.: Спрос: структура занятости: 2000-2014 гг.
Если мы посмотрим на структуру занятости за последние 15 лет (рис.2), то увидим, что доля промышленности (основной потребитель, например, инженерно-технического человеческого капитала) в ней падает, а основным отраслевым лидером потребления человеческого капитала стала торговля. В торговле применяются совершенно другие требования к человеческому капиталу, там не нужен очень высокоразвитый человеческий капитал. Доля сельского хозяйства в структуре занятости сократилась, а бизнес-услуг незначительно возросла, бюджетный сектор оставался стабильным.
На рисунке 3 показан другой аспект человеческого капитала. Это общее изменение занятости (синяя линия), которая, несмотря на кризис, остается высокой. Красная линия обозначает занятость в юридических лицах — организациях всех типов. И между этими линиями мы видим увеличивающийся изо дня в день клин — это разной формы неформальность. Я не хочу сказать, что неформальная экономика — последнее зло; более того, она выполняет определенные функции. Но она предполагает совершенно другой человеческий капитал. Это означает, что все больше людей нуждается не в том человеческом капитале, который они получили в системе высшего или среднего специального образования, а в совершенно другом, который помогает им выживать в этом мире без регулирования, без высоких технологий, без инвестиций и зачастую без четких правил.
Рис. 3: Спрос: неформальность
На рисунке 4 показана тенденция в создании и ликвидации рабочих мест. Одна линия — для промышленности, другая линия — для всей экономики, верхние две штриховые линии — это ликвидация, нижние сплошные линии — это создание. Мы видим, во-первых, что рабочих мест ликвидируется гораздо больше, чем создается, что плохо. И второе, мы видим, что показатели создания рабочих мест на действующих предприятиях составляют примерно 4-5 %, если добавить новые предприятия, то будет 7-8 %. Есть эмпирическое правило: стране, для того, чтобы развиваться, нужен как минимум 15-процентный темп создания рабочих мест. Все развитые страны — США, Германия, Франция — идут с темпом примерно в 15 %, страны БРИКС, как Китай, до последнего времени Бразилия, многие другие страны с динамичной экономикой, развивались с темпом 18-20 % создания рабочих мест в год. Мы существенно отстаем. Это темп обновления, это темп спроса на наш человеческий капитал.
Рис.4: Создание и ликвидация рабочих мест, действующие предприятия, 2008-2014 гг.
Существует зависимость между уровнем экономического развития, измеряемого с помощью ВВП на душу, и активностью в деле переобучения людей, активностью в деле текущего воспроизводства человеческого капитала. Мы здесь видим прямую связь (рис.5): лидеры по обеим осям одни и те же. Россия находится в аутсайдерах. Это большая и, к сожалению, системная проблема, которая не имеет простого наивного решения, типа «давайте немецкую систему перенесем на российскую почву», потому что Германия является лидером именно в этом способе воспроизводства человеческого капитала.
Рис.5:Спрос: переобучение
Итак, чего не хватает нашему человеческому капиталу? Конечно, я ухожу здесь немного в сторону предложения, но дело в том, что отсутствие определенных качеств в значительной степени ограничивает использование человеческого капитала, то есть ограничивает спрос на человеческий капитал. Во-первых, недостаточно стимулов к обновлению, слабая конкуренция, нет инвестиций, технологическая отсталость, низкое создание рабочих мест и так далее, очень небольшие масштабы обучения и переобучения на рабочем месте, отсутствует непрерывное пожизненное обучение. Об этом говорили чуть раньше. Но сегодня все специалисты в мире, которые занимаются проблемой человеческого капитала, особо подчеркивают роль «мягких» социальных навыков, которые не прививаются системой образования. Они в значительной степени формируются еще до того, как ребенок попадает в систему образования: они формируются в семье, они формируются в том сообществе, в котором ребенок растет, и, соответственно, социализируется. А какие это навыки? Что такое «мягкие» социальные навыки, без которых человеческий капитал, если и не беспомощен, то в значительной степени менее эффективен? Это умение сотрудничать и работать с людьми, это лидерские качества, это эмоциональная стабильность, это открытость новому. Это значительный блок человеческих поведенческих характеристик, которые в современном мире, при том темпе перемен, которые есть, имеют ключевое значение, и которые в значительной степени объясняют, в какой мере мы, взрослые люди, умеем учиться, умеем бежать и готовы бежать в гонке между технологиями и образованием, в гонке между рынком труда и системой образования.
Особый разговор о рынке труда. Конечно, рынок труда в значительной степени влияет на спрос и влияет на предложение, и институты, которые складываются на рынке труда, должны помогать. Помогать накоплению человеческого капитала, и облегчать спрос на человеческий капитал, соединяя рабочие места с работниками. Что нам нужно от этих институтов? Во-первых, они должны обеспечивать достаточную гибкость. Если мы с вами бежим, а мы будем бежать все быстрее, значит все, что у нас под ногами, нам будет мешать. И очень важная вещь от рынка труда — это способствовать перетоку, аккумулированию талантов в наиболее производительных профессиях, а не в тех, что связаны с перераспределением ренты.
В заключение своего выступления хочу еще раз отметить: роль созидательного разрушения будет возрастать, а темп будет ускоряться. Стратегия развития, о которой мы говорим, должна обязательно предусматривать созидательное разрушение, каким бы болезненным оно не было. В противном случае, мы составим не стратегию развития, а стратегию стагнации, чего бы очень не хотелось.
Гимпельсон Владимир Ефимович
Директор Центра трудовых исследований