Подросток: воссоздавая себя
Что вам приходит в голову при слове «подросток»? Уверены, ответов будет много, и они будут весьма противоречивы: для кого-то подросток — это активный исследователь, стремящийся познать себя и утвердиться в этом мире, для кого-то — бунтарь, разрушающий привычный порядок, а кто-то скажет, что это — тихий отличник из семьи друзей. Всё это будет взглядом со стороны. А что происходит с самим подростком? Как он проживает свой переходный возраст, какие тревоги терзают его душу, и через какие трансформации он проходит — рассказываем в статье, написанной по итогам прошедшего семинара Руджеро Леви.
Время перемен
«Подросток — это субъект, переживающий настоящие перемены, — начал встречу бразильский психоаналитик. — Он находится в непосредственном контакте с той культурой, в которой растет. Культурные изменения, которые происходят в обществе, проявляются в нем самом».
Современное общество проходит через масштабные перемены: на смену модернизму пришел постмодерн с его ценностями, мотивами и стимулами.
Поскольку наша культура переживает период больших трансформаций, велика необходимость понять его влияние на подростковый процесс, — считает доктор Леви. — Подростковый процесс меняется, начинается раньше времени, растягивается, деформируется и перестраивается на наших глазах.
Например, сейчас вход в подростковый возраст начинается гораздо раньше, чем во времена Фрейда, а выход порой затягивается на долгие годы. При этом критерии, определяющие окончание подросткового возраста, определить сложно.
«Всё зависит от культуры, в которой живет подросток, — уверен Руджеро Леви. — Но есть некоторые универсальные критерии: способен ли он жить независимо (отдельно от родителей), создал ли стабильную репрезентацию своего Я, и других. Насколько он ощущает себя стабильным и спокойным в своем внутреннем мире и в отношениях с окружающими».
Перекресток множества дорог
«Подростковый возраст — это процесс, который развивается на пересечении множества границ, — рассказывает Леви. — Это границы между психическим и телесным, внутренним и внешним, индивидуальным и семейным, личным и культурным, а также постоянно присутствующая граница между нормальным и патологическим. Поэтому нам нужно изучать и узнавать эти границы как можно лучше».
Даже если рассматривать подростковость исключительно с внутрипсихической точки зрения, мы можем делать это по-разному: с точки зрения процесса сепарации и индивидуации, реактивации прегенитальных влечений и появления генитальных, эдипова комплекса…
«Сейчас я рассматриваю подростковый процесс с точки зрения нарциссизма и сосредоточусь на символической реорганизации, которая происходит в этот период жизни, — поясняет Руджеро Леви. — Она связана с тревогами, возникающими у подростка, а именно — с тревогой аннигиляции».
Разрушить, чтобы создать
Немецкий философ Эрнст Кассирер говорил, что человек живет не только в физической, но и в символической вселенной.
Язык, миф, искусство и религия — части этой вселенной, — считал он. — Те различные нити, из которых плетется символическая сеть (сложная ткань человеческого опыта). Человек уже не противостоит реальности непосредственно, он не сталкивается с ней лицом к лицу. Он может соприкасаться с реальностью только через эту сеть, созданную им самим.
Нечто подобное переживает подросток. Происходит отказ от прежних представлений, которые создавались на протяжении детства. Создаются новые представления, в которых учитывается новое тело подростка, его новое Я, и объекты окружающего мира.
«В этом мучительном процессе деконструкции и реконструкции системы репрезентаций (представлений) мы наблюдаем появление новой субъективности в символической вселенной субъекта со всеми вытекающими отсюда процессами изменений», — говорит Руджеро Леви.
Тревожащая странность
Процесс полового созревания приводит к формированию у подростка нового тела — появляются новые формы, влечения и потенциал. Эти физиологические изменения требуют огромной психической работы.
«Из-за нового тела у подростка появляется ощущение тревожащей странности, репрезентацию которой необходимо создать внутри, — считает доктор Леви. — Она нужна для того, чтобы воссоздать привычное ощущение знания себя и признания самого себя».
В этот период подростки часто ощущают, что не знают себя, они сами для себя становятся загадкой. Вместе с этим они сталкиваются с глубинным страхом аннигиляции — страхом уничтожения, распада, неизбежной смерти.
Обращаясь к работам британского психоаналитика Дональда Винникотта, Руджеро Леви объясняет: в первые месяцы жизни ребенок ощущает примитивные тревоги — страх небытия, распада, смерти. Но присутствие матери с теми функциями, которые она выполняет (хэндлинг, холдинг) обеспечивает ребенку ощущение связности своего Я и континуума своего существования.
«Поскольку в психике подростка так же не хватает репрезентаций (себя, своего нового тела, своего окружения), он снова проживает те же самые тревоги, которые характерны для первых месяцев жизни, — продолжает Руджеро Леви. — Это страх распада и аннигиляции».
Ужас потери
В детстве субъект выстроил систему репрезентаций себя и объектов, которая обеспечивала ему определенную стабильность. Но радикальный процесс символической реорганизации приводит не только к потере детства и тела ребенка, но к потере репрезентации Я и репрезентаций объектов. Этот опыт вызывает чувство ужаса.
Винникотт считал, что самые серьезные психические страдания появляются тогда, когда мы теряем не объект, а его репрезентацию. При утрате репрезентаций единственной возможной реальностью объекта иногда становится его отсутствие. Единственное присутствие объекта — это его негатив.
Столкнувшись с репрезентацией потери себя и ощущением, что они больше не существуют, некоторые подростки часто обращаются к негативу как к единственной ощутимой реальности, — рассказывает Руджеро Леви. — Страдание, боль и самодеструктивность становятся их способом существования.
Когда подростку не удается создать новую систему репрезентаций, его опыт подростковости становится травматичным.
«Ядро с инфантильными репрезентациями продолжает существовать, но в подростковом возрасте нужно создать образ нового Я, — говорит психоаналитик. — Если подросток останется зафиксированным на своих прежних репрезентациях Я (себя как ребенка), то трансформация будет невозможна. Новый опыт должен быть присвоен, субъективирован, вписан в психическую реальность изменяющегося субъекта».
Связь психики и тела
Тело подростка — абсолютное новое тело, которое он воспринимает как новый субъект. По словам доктора Леви, подростковый процесс сопоставим с феноменами начала жизни, когда необходимо создать репрезентацию совершенно нового, не существовавшего до этого тела.
В подростковый период устанавливается особая связь между психикой и телом: телу нужна новая репрезентация (новый образ уже не детского тела), а психика должна будет контейнировать новые эмоциональные переживания, которое вызывает это тело.
С другой стороны, есть дефицит ментализации, недостаточно развиты способности к психической переработке опыта. Поэтому и тело часто должно контейнировать эмоции, чтобы предотвратить их «выбрасывание» во внешнюю реальность.
Говоря терминами Биона, устанавливаются отношения контейнер-контейнируемое, характерные для подросткового возраста.
«Тело рассматривается как промежуточное пространство между психикой и бесконечной вселенной внешней реальности, когда психика еще не в состоянии символизировать новый опыт, возникающий в подростковом возрасте», — считает доктор Леви.
Взрослые дети
«Сейчас мы видим взрослых, которые на самом деле не повзрослели, — говорит бразильский психоаналитик. — Они могут жить отдельно, быть финансово независимыми, но продолжают вести себя как подростки, и их привычки относятся к подростковым».
Это приводит к сложностям в отношениях с другими людьми, возникают проблемы с выстраиванием зрелых, сексуальных отношений.
Эти взрослые находятся в нарциссической подростковой динамике, которая типична для подростков, — отмечает Руджеро Леви. — Они заняты собой, своими победами, профессиональной реализацией — тем образом себя, который они хотят видеть в глазах окружающих.
Людям, у которых преобладает нарциссический регистр, сложно инвестировать других. По-настоящему взрослым человек становится тогда, когда у него сформирован надежный образ своего Я и стабильный нарциссизм.
«Для кого-то мои представления об идеальном завершении подросткового периода могут быть консервативными, — отметил Руджеро Леви. — Но мне кажется важным, чтобы подросток (молодой взрослый) был способен выстраивать стабильные, надежные объектные либидинальные отношения, в которых другой рассматривается как отдельный, и к нему и его потребностям относятся с уважением».
__________
13 апреля 2024 года состоится второй семинар Руджеро Леви, посвященный подростковому возрасту. На встрече доктор Леви приведет примеры из своей практики и расскажет об особенностях психоаналитической техники при работе с трудными подростками.
РЕГИСТРАЦИЯ НА СЕМИНАР РУДЖЕРО ЛЕВИ
⭐️ Руджеро Леви — бразильский психоаналитик, психиатр, тренинг-аналитик SPPA, глава комитета по координации рабочих групп Международной психоаналитической ассоциации (IPA).
__________
Присоединяйтесь к нам в соцсетях ВКОНТАКТЕ или ТЕЛЕГРАМ.
Подробнее о программе можно узнать здесь – О ПРОГРАММЕ и ПАСПОРТ ПРОГРАММЫ.
Вы также можете посмотреть ПРЕПОДАВАТЕЛЬСКИЙ СОСТАВ, подать ЗАЯВКУ НА ОБУЧЕНИЕ или ЗАДАТЬ НАМ ВОПРОС.