Регулируй и управляй!

1 июня состоится презентация магистерских программ факультета мировой экономики и мировой политики. Одна из них — "Регулирование энергетических и сырьевых отраслей в России и в мире" — реализуется совместно с общеуниверситетской кафедрой регулирования и управления сырьевыми отраслями. Рассказывает заведующий кафедрой Валерий Крюков.

— Валерий Анатольевич, ваша кафедра была открыта в прошлом году, и в интервью порталу ГУ-ВШЭ вы уже рассказывали о причинах ее создания. Ваши преподаватели читают курсы для студентов магистратуры факультетов экономики, государственного и муниципального управления. Теперь возникает вопрос, почему было принято решение об открытии отдельной магистерской программы?

— Причины появления кафедры, а теперь и магистерской программы во многом идентичны и, можно сказать, очевидны. Россия является великой сырьевой державой, ее могущество основано, в том числе, на ресурсно-сырьевом потенциале. На секции "Макроэкономические проблемы развития российской экономики" апрельской конференции ГУ-ВШЭ этого года было сказано, что наиболее вероятный сценарий развития российской экономики — энергосырьевой с элементами модернизации. Конечно, нам хотелось бы иметь сценарий, связанный с инновационным развитием, высокими технологиями, но перейти на такой сценарий непросто, это требует времени и колоссальных усилий.

Подходы к решению проблем сырьевых стран кому-то кажутся примитивными, но, как показывает опыт Норвегии, Канады, США (американский империализм в конце XIX века был основан на становлении энергосырьевых компаний), результаты, достигнутые этими государствами, связаны, в том числе, и с тем, как они управляли своим энергетическим и сырьевым потенциалом. Вопрос об эффективном управлении остро стоит и в нашей стране. В крупных компаниях, в федеральных и региональных органах государственной власти есть огромная потребность в специалистах в области регулирования и управления сырьевыми и энергетическими отраслями. Для удовлетворения этих потребностей в Вышке создана наша кафедра, а теперь открыта и магистерская программа.

— Скажите, нельзя ли было обойтись в названии программы без слова "регулирование"? Тогда, наверное, название было бы более либеральным…

— Нельзя. Когда наша программа обсуждалась на Ректорате, а затем на Ученом совете ГУ-ВШЭ, коллеги тоже нас спрашивали, в чем смысл слова "регулирование", нельзя ли основываться на либеральных, чисто экономических подходах, но я был вынужден ответить то же, что и вам.

Причина отнюдь не в том, что "сырьевики" такие косные и консервативные люди (скорее наоборот, но это отдельный разговор). Просто природные ресурсы обладают двумя свойствами: истощаемостью и ограниченностью. Лучшие месторождения рано или поздно истощаются, появляются худшие, требующие новых технологий. Те, кто владеет лучшими месторождениями или месторождениями, которые находятся на начальном этапе освоения, занимают доминирующее положение на рынке. Поэтому возникает проблема не только управления, но и регулирования.

— Как в случае с компанией Shell на Сахалине?

— Нет. Как в случаях с крупными компаниями в США, Франции, Германии, других странах.

В последние годы в связи с тем, что лучшие месторождения не суше истощаются, а абсолютные потребности в минерально-сырьевых ресурсах у человечества растут, крупные компании вынуждены "идти" не только вглубь Земли, но вглубь океана. Это вызывает колоссальный всплеск новых технологий и инновационных решений. Управление инновационными процессами в экономике тех стран, которые в значительной степени связаны с использованием природно-ресурсного потенциала, требует знания и понимания особенностей объекта регулирования.

— Еще вопрос о названии программы: почему речь идет о регулировании отраслей в России и в мире? Почему вообще эта программа реализуется совместно с факультетом Сергея Караганова, а не с факультетом экономики или, может быть, менеджмента?

— Потому что в содержании программы есть международная составляющая. В последние 3—5 лет крупный российский бизнес расширяет границы своей деятельности, покупая активы за границей. Есть потребность в специалистах, разбирающихся в политике, экономике, международных отношениях. Поэтому на кафедре политических проблем мировой энергетики, которую возглавляет академик РАН Нодари Александрович Симония, студенты будут изучать политические проблемы международного уровня, с которыми сталкивается отрасль. А на нашей кафедре — вопросы экономики и управления сырьевыми и энергетическими компаниями в России.

Мы хотели бы в дальнейшем открывать магистерские программы совместно с другими факультетами ГУ-ВШЭ. Такое сотрудничество имеет синергетический эффект, когда факультет дает базовые знания по своей тематике, а наша кафедра — знания об управлении сырьевыми и энергетическими отраслями. Здесь возможно сотрудничество с факультетом экономики, права, менеджмента и другими. Мы уже обсуждали этот вопрос с деканом факультета менеджмента Азером Гамидовичем Эфендиевым, и он сказал о целесообразности открытия совместной программы на его факультете. В последнем случае мы бы уделяли уже больше внимания сюжетам, связанным с управлением сырьевыми и энергетическими компаниями, нежели с государственным регулированием.

— Приведите примеры курсов, которые будут читать преподаватели вашей кафедры и кафедры политических проблем мировой энергетики.

— Поскольку магистерская программа открывается по направлению "Экономика", два базовых курса нашей кафедры будут связаны со спецификой деятельности энергетических и сырьевых компаний на внутреннем и внешнем рынке. Это "Основы экономики истощаемых ресурсов", его читает Сергей Юрьевич Ковалев и я (нами уже подготовлено первое в России учебное пособие по такому курсу), и "Управление стоимостью в энергетических и сырьевых компаниях". Его читает профессор Владимир Леонидович Уланов, работавший в департаменте стратегического управления "Норильского никеля". Вместе с ним будет работать Олег Станиславович Асташкин, который пришел из компании "ЛУКОЙЛ". К слову, наша кафедра объединяет преподавателей, имеющих опыт исследовательской деятельности (я сам, например, пришел в Вышку из Академии наук), и тех, кто работал в отрасли.

Что касается кафедры политических проблем мировой энергетики, сам Нодари Александрович Симония будет читать курсы "Мировой нефтегазовый бизнес" и "Мировая энергетическая политика".

— Предусмотрена ли практика или полевые исследования в тех краях, где добывается, скажем, нефть? Или вашим студентам не нужно знать, как выглядит нефть?

— Мы будем не только приглашать специалистов из энергетических и сырьевых компаний для чтения курсов, но и организовывать семинары в тех местах, где добывают нефть. Например, запланирован недельный семинар в Ханты-Мансийском автономном округе, куда должны будут поехать все наши студенты. Как говорят американцы, generalization after specialization. Если человек, занимающийся теорией, знаком с практикой, он лучше разбирается в предмете и более ответственно делает выводы.

Продолжая тему поездок, добавлю, что у нас установлены компании с ведущими университетами Норвегии, Канады и Великобритании, откуда мы будем приглашать профессоров и куда, возможно, смогут при желании съездить наши студенты.

— Курсы по выбору будут связаны с разновидностями природных ресурсов?

— Нет. Наша программа очень гибкая, и на выбор предлагаются курсы по более детальному изучению отдельных сторон процесса управления и регулирования сырьевыми отраслями. Например, это курсы о проблемах комплексного использования полезных ископаемых, об инновационной политике, о риск-менеджменте. Но в рамках всех курсов — и обязательных, и по выбору — будут рассматриваться кейсы, связанные с нефтью, твердыми полезными ископаемыми и т.д. Проблемы экологии будут рассматриваться на базе процедур Киотского протокола. Очень важно, что в рамках нашей программы не будет массового ("поточного") обучения, речь идет о "штучной" подготовке, то есть каждый студент сможет выбрать то, что ему интересно.

— Сколько человек вы планируете набрать?

— Всего 25 мест, из них 5 бесплатные. Заметьте, что на двух профильных кафедрах работают 20 преподавателей, что само по себе обеспечивает индивидуальный подход.

Мы хотели бы видеть среди своих студентов не только выпускников Вышки. Сейчас мы ведем работу в региональных вузах - Кемеровском государственном университете, Тюменском государственном университете, Сибирском федеральном университете, в котором, кстати, мы недавно прочитали цикл лекций для преподавателей.

— Существуют ли аналогичные программы в других университетах? Грубо говоря, кто является вашими конкурентами?

— Так получилось, что сектор в Сибирском отделении РАН, который я возглавляю, оказался единственным научным подразделением академического профиля в стране по изучению экономики нефтегазового сектора. Других аналогичных академических лабораторий в России, увы, нет. В различных исследовательских центрах этим занимаются в лучшем случае по одному человеку, а аналитические центры в компаниях, конечно, ведут исследования, но только в интересах своих компаний.

Мне известны аналогичные магистерские программы в западных университетах, в том числе в тех, где я сам бываю в качестве приглашенного профессора. В январе этого года я читал лекции в Великобритании, в университете Рединга (это город на полпути от Лондона к Оксфорду), и почти треть слушателей были выходцами из бывших азиатских республик СССР. Мне было даже обидно: их специалисты получают квалификацию в англоязычных университетах, хотя, по-моему, они вполне могли бы учиться по нашей программе в Вышке.

— Студенты с каким бекграундом для вас предпочтительнее? Наверное, экономисты?

— Выводы об оптимальном составе мы сможем сделать только после того, как у нас будет хотя бы небольшой опыт работы со студентами этой программы. Точно такая же ситуация с учебными курсами: нельзя считать курс готовым продуктом, пока он не прошел "обкатку" в аудитории. Конечно, среди студентов мы хотели бы видеть не только экономистов, но и технарей, тех, у кого есть специализация по проблемам нефти, газа, твердых полезных ископаемых и кто уже имеет опыт работы.

В Вышке предъявляются очень высокие требования к поступающим в магистратуру, в одних случаях это вообще отсекает потенциальных студентов из других вузов, в других — создает им серьезные проблемы. Нужно сдать вступительные экзамены по экономике и иностранному языку, а это под силу даже не всем, кто имеет базовое экономическое образование. Мы понимаем обоснованность высоких барьеров, но все-таки постараемся учитывать особенности студентов других вузов, их стартовый уровень.

— Вы имеете в виду адаптационные курсы?

— Их тоже. В проекте программы мы изначально предусматривали значительный объем таких курсов, но потом его пришлось уменьшить, поскольку структура магистерских программ Вышки не оставляет большого поля для маневра. Я не исключаю, что уже во время учебы студентам понадобятся дополнительные занятия по базовым экономическим дисциплинам (микро-, макро-, эконометрике) и по иностранному языку, чтобы они могли успешно могли сдать экзамены по соответствующим курсам.

В то же время при наборе студентов мы будем стараться по возможности быть близкими к реальности. А реальность предполагает, прежде всего, выяснение мотивации наших абитуриентов, их представлений о будущей деятельности, и мы это будет делать в рамках вступительного собеседования. В конце концов, специальные знания можно будет получить во время обучения — как говорится, было бы желание.

— И на портале Вышки, и в образовательных журналах в интервью о магистерских программах их руководителям принято задавать вопрос о перспективах выпускников. В вашем случае этот вопрос, наверное, неуместен, поскольку перспективы той же "нефтянки" в нашей стране очевидны.

— На самом деле, в нашем случае этот вопрос сводится к тому, почему энергетическим и сырьевым компаниям нужны магистры, получившие профильную подготовку - такую, как у нас. Почему компании именно сейчас особенно заинтересованы в таких кадрах?

— Вот и ответьте на него, пожалуйста.

— Ответ заключается в том, что сейчас в России наступает новый этап развития таких компаний. Советское "наследство" в существенной степени "проедено": активы, которые были построены в давние времена, или сгнили, или скоро сгниют. Нужно создавать инфраструктуру заново, а это огромные инвестиции. В последние пятнадцать лет основные проблемы бизнеса сводились к продаже активов и оптимизации налогообложения. Теперь же ситуация меняется, и в компаниях ключевую роль играют подразделения, определяющие стратегию развития. Значит, растет потребность в профессионалах высочайшей квалификации, разбирающихся в вопросах стратегии, понимающих логику управления запасами минеральных ресурсов, логику инвестиционных и финансовых решений и проч., - таких профессионалах, которых мы будем готовить в Высшей школе экономики.

Беседовал Борис Старцев, Новостная служба портала