«Вышка по-настоящему способна аккумулировать и развивать таланты»

Михаил Рыбаков-Матросов, выпускник ВШБ, возглавляет логистический департамент в итальянской компании Calzedonia Group и считает, что за последний год мотиваций в работе в сфере международной логистики больше, чем проблем. В интервью «Конструктору успеха» он рассказал, каково это – стать руководителем в 22 года, в чем отличия немецкого и итальянского менеджмента и как рынок может заработать на интеграции западных IT-систем в российские.

— До Вышки вы тоже учились логистике?

— В основном да. Я поступил в МАДИ, но программа была чуть более инженерной направленности. В школе я решил сдавать физику и поступать на инженерную специальность, вдохновленный примером моего отца. Поэтому сначала я стал студентом авиационного направления в другом вузе, но скоро понял, что это не мое, и начал искать наименее техническую специальность из тех, куда можно поступить с высокими баллами по физике. Выбор пал на МАДИ, программа называлась «Технологии транспортных процессов», она частично уделяла внимание логистическому менеджменту. Честно говоря, для меня там был только один полезный предмет – «Транспортное право», который заложил сильный прикладной фундамент моей нынешней специализации. Предмет вел интересный преподаватель, он смог дать мне глубокие знания для того, чтобы отлично разбираться в юридических вопросах в моей сфере. Сейчас я на любой бизнес-процесс смотрю с правовой стороны: ага, а давайте юридически разберемся, как он строится.

— Магистратура Вышки – это был уже осознанный выбор?

— Конечно. Я со второго курса МАДИ уже работал в своей сфере, но нужно понимать, что логистика – это очень широкое направление. Я пришел в компанию TNT, которая занималась экспресс-доставкой из-за рубежа. Потом перешел в Robert Bosch и очень благодарен этой компании и ее менеджерам за то, что по-настоящему погрузили меня в разные аспекты работы крупной международной структуры.

Логистика – это же не просто маршруты, склад, транспорт. Это некая область, которая охватывает всю компанию и позволяет тебе понять, как в ней все функционирует.

Компания Bosch стала для меня крутой школой, потому что это была еще и учеба. Когда закончилась программа стажировок, для нас, например, устроили натуральный выпускной. Я действительно почувствовал, что мой профессиональный статус перешел на новый уровень. Решил, что буду развиваться именно в логистике, и задумался о более профильном образовании.

После бакалавриата я поступил на две магистерские программы в Германию, поскольку, работая в Bosch, я проникся интересом и уважением именно к немецкому подходу к менеджменту, где все идеально стандартизировано. Но вместе с тем понимал, что жить и работать в Германии не хочу, поскольку в тех бизнес-структурах ты как сотрудник сильно ограничен теми же стандартными лекалами роста и скудными возможностями самореализации. Мне же хотелось попасть в культуру стартапа, где можно взять на себя большой блок бизнеса, проявлять креатив, реализовывать свои проекты и расти непредсказуемо.

Поэтому я решил учиться в России и выбрал Вышку – самый передовой вуз. При этом я опасался, что моей теоретической базы не хватит для поступления (практики я как раз набрался на работе). Месяц я просидел над учебниками по логистике и смог поступить на бюджет на программу «Стратегический менеджмент в логистике» ВШБ. Когда это произошло, я реально кричал от радости.

— У вас на тот момент было достаточно прикладных знаний. Как обучение дополнило эту базу?

— Совмещать учебу по вечерам с полноценной работой было тяжело и здорово одновременно. Кстати, мой руководитель в Calzedonia после окончания моей учебы сам уехал учиться на MBA-программу, сказав, что отчасти его вдохновили мои успехи в магистратуре. Мы до сих пор очень тепло общаемся. Конечно, на любой магистерской программе есть академическая составляющая, которая важнее с точки зрения кругозора и успеваемости. Вместе с тем ты получаешь важные и глубокие знания в узком, интересном тебе направлении. Все это вместе составляет полную картину функционирования той области, которую ты выбрал для развития. Например, были очень интересные и полезные занятия по Lean Six Sigma. Также мы погружались в IT, изучали самые передовые технологии, такие как интернет вещей. Многие инновации только выходили на рынок, а в Вышке нам об этом уже рассказывали.

Признаюсь, мне было сложнее учиться, чем ребятам – выпускникам бакалавриата Вышки. Основные вещи я почерпнул сам, на работе, и они не были подкреплены теоретической базой. В Высшей школе экономики учатся по-настоящему сильные и мотивированные ребята. В этом я лишний раз убедился, когда позже, в 2022 году, вел проект для первокурсников по бизнес-информатике. Ребята круто разбирались в бизнесе и менеджменте, предлагали интересные идеи и здорово делали презентации. Вообще Вышка как действительно передовой вуз по-настоящему способна аккумулировать и развивать таланты.

— Вы делитесь своей нынешней экспертизой со студентами?

— В 2021 году я узнал о менторской программе Вышки, в рамках которой можно было предложить университету реализовать со студентами проект по логистике. Мне показалось, что в том числе для меня это будет интересный опыт. Эйчары компании дали зеленый свет на реализацию проекта, и я взялся за него вместе со студентами программы третьего курса бакалавриата «Логистика и управление цепями поставок» и первокурсниками с «Бизнес-информатики».

Честно сказать, первый курс меня впечатлил больше, чем третий, своей смелостью и заинтересованностью. В результате ряд проектов первого курса я действительно презентовал руководству, некоторые идеи студентов по развитию компании совпали с уже существующими планами Calzedonia в России. С удовольствием бы вновь поучаствовал в прикладном аспекте образования Вышки, меня это очень вдохновляет, да и есть определенный опыт, который хотелось бы передать ребятам.

— Когда вы стали сотрудником компании Calzedonia, это не помешало вашему обучению в магистратуре?

— Начало моей работы в компании как раз совпало с обучением в Вышке. Интересно, что между учебой и работой постоянно образовывалась взаимосвязь. Например, после одного из занятий, на котором Андрей Борисович Виноградов рассказывал нам об игроках рынка e-commerce, я попросил у него контакт одной из этих компаний. Впоследствии она стала партнером Calzedonia в этой области. Даже диплом я писал на основе кейсов Calzedonia, правда, он получился несколько более технологичным, чем ожидалось. В остальном в плане учебы компания меня очень поддерживала, отпускала на важные лекции и экзамены, позволяла гибко строить график и использовать в учебе различные данные.

Поэтому могу сказать, что обучение на программе оставило не только профессиональный след в моей биографии – это очень обогатило мою жизнь интересными и полезными знакомствами.

— Чем компания Calzedonia вам показалась интересной для карьерного развития в логистическом направлении?

— После Bosch мне сразу предложили достаточно неплохую позицию в Calzedonia, для этого я прошел долгую череду собеседований. Я был рад попасть именно в итальянскую компанию после немецкой, потому что это куда более динамичная структура с высокой скоростью принятия решений и позитивным отношением к изменениям. В Bosch ушло бы намного больше времени на рост и формирование доверия – с точки зрения учебы это потрясающая компания, но в Calzedonia я ожидал новой ответственности и неожиданных возможностей проявить себя.

Меня взяли в отдел логистики, где вместе с коллегами из итальянского офиса мы начали работу над аудитом и оптимизацией логистических процессов российского подразделения компании. В Calzedonia все сложилось так, что я стал руководителем отдела логистики в 22 года еще на первом курсе магистратуры. Выбор в пользу итальянцев определенно сыграл свою роль.

— Каких вызовов и навыков потребовал от вас резкий переход на руководящую позицию?

— Руководство отделом было для меня волнительным, во многом не хватало менеджерского опыта и лидерских качеств. Поэтому поначалу я просто пытался копировать стиль управления моих руководителей из Bosch, считая их ролевой моделью для себя. В Calzedonia у меня тоже была и остается ролевая модель – меня поддержал и передал свой стиль управления мой руководитель. Я смог взять все лучшее из немецкого и из итальянского подходов к бизнес-менеджменту и постепенно сформировать собственный язык управления. Взвалить на себя обязательства руководителя в юном возрасте действительно тяжело, но ты переполнен энергией, тебе интересно экспериментировать и узнавать новое. Одной из самых сложных задач был набор персонала. Так получилось, что на новой должности мне пришлось почти полностью поменять состав команды, но это был полезный опыт, который быстро дал мне почувствовать всю ответственность своего положения.

— Вам часто приходится бывать в Италии?

— До пандемии я по нескольку раз в год ездил в Италию в командировки, а также посещал локации нашей группы компаний в Хорватии и Китае. Погружение в итальянский стиль ведения бизнеса дает понимание твоей логики действий как руководителя. В целом проникновение в итальянскую культуру помогло мне привыкнуть к определенному подходу в выстраивании коммуникаций в компании. У меня даже долгое время сохранялся итальянский акцент в английском языке. Италия для меня стала во многом важной страной несмотря на то, что там немного непривычный и слишком расслабленный для меня стиль жизни.

Для меня это очень важный момент, я знаю, что могу привнести на рынок много хороших и верных идей, и это меня вдохновляет в насущных рабочих задачах.

— Каковы эти задачи на данный момент? Чем вы занимаетесь на своей позиции?

— Моя главная задача заключается в том, чтобы наши магазины получали товар для продажи. Работа начинается от момента импорта, затем мы сертифицируем товар и распределяем по торговым точкам. Также приходится решать много моментов, связанных с законодательством, в частности это маркировка товара. В целом моя команда сильно вовлечена в торговую деятельность магазинов. Все сотрудники офиса стажируются на торговых точках, поскольку это дает понимание функционирования бизнес-модели компании.

Логистика тесно связана с множеством процессов, в каждой компании своя специфика работы, и очень важно вникать в ключевые вещи на месте. Например, это трансфертные цены, связанная с ними таможенная стоимость товара, разные аспекты налогообложения и все особенности, которые влечет за собой импорт. Этими направлениями мне приходится заниматься глубоко. В рамках вузовского обучения подобные вопросы освоить не удается, поскольку они отсылают скорее к теме внешнеэкономической деятельности и всему, что связано с торговлей. Однако в моей работе это играет большую роль, потому что взаимодействие с таможенными и налоговыми органами является неотъемлемой частью рабочих процессов. По вовлеченности в бизнес компании с логистическим отделом может сравниться только IT-департамент, который поддерживает работу всех систем. Быть руководителем департамента логистики – огромная ответственность, но мне в ней комфортно.

— Ваша техническая дипломная работа и интерес к технологиям находят какое-то применение в работе?

— Конечно. Думаю, в целом в обучении будущим специалистам по логистике стоит больше внимания уделять техническим вопросам, поскольку все логистические процессы связаны с системами WMS, ERP и другими цифровыми платформами. Моя однокурсница из Вышки, например, стала больше изучать именно IT-направление в логистике и стала ценным IT-консультантом – есть большая востребованность в таких специалистах.

Тема моего магистерского диплома затрагивает именно практическую сторону применения цифровых технологий в логистических процессах. Почти всю теоретическую базу и данные для исследования я собирал и изучал сам, это был ценный опыт на будущее, поскольку сейчас технические знания оказались незаменимыми.

— В логистике компании используются инновации, например блокчейн?

— Calzedonia в этом смысле довольно консервативная компания. Но при этом классические IT-системы вроде SAP используются повсеместно. По-моему, сейчас назрел насущный вопрос по созданию платформы для интеграции западных IT-систем в российские, потому что в данный момент компания не может работать без отечественной «1С». Нужны некие адаптационные программы, которые позволяли бы встраивать международные системы в локальное законодательство.

Для консалтинговых компаний, например, в нынешних реалиях адаптация западного бизнеса к работе с «1С» стала большим куском бизнеса. Так что пока востребованы технологии для старой доброй «1С», а не блокчейн и другие инновационные достижения, хотя за последние пять лет в логистике были апробированы интересные цифровые решения.

— Что в вашей работе и задачах изменилось после февраля 2022-го?

— Процесс импорта очевидным образом усложнился. К счастью, наши продукты практически не попадают под эмбарго. Мы продолжаем импорт своей продукции из Европы, но испытываем некоторые проблемы с IT-системами магазинов. Также произошло небольшое увеличение затрат на логистику, но значительных проблем с цепочкой поставок компания не испытала. Возникшие сложности добавили рабочему процессу интенсивности и заставляют постоянно держать руку на пульсе, отслеживая изменения текущих условий.

— Какими профессиональными выводами, сделанными за годы работы, вы готовы поделиться со студентами?

— Я бы больше рассказывал про такие вещи, как финансовый контроллинг, налогообложение и трансфертное ценообразование. Ведь логистика плотно пересекается с данными областями, и важно иметь более широкое представление о процессах, происходящих в компаниях, особенно когда речь идет о международных корпорациях. Российские компании также используют в своей работе международные практики, поэтому этот опыт будет применим на любом рынке.