• A
  • A
  • A
  • АБB
  • АБB
  • АБB
  • А
  • А
  • А
  • А
  • А
Обычная версия сайта

О проекте
«Конструктор успеха»

Как найти свое место в жизни, заняться тем, что получается легко и приносит счастье? Для этого нужно правильно применить знания, которые дал университет и сама жизнь. В проекте «Конструктор успеха» мы рассказываем о выпускниках Высшей школы экономики, которые реализовали себя в интересном бизнесе или неожиданной профессии. Герои делятся опытом — рассказывают, какие шишки набивали и как использовали предоставленные им шансы.

Георгий Пащенко, выпускник школы финансов ВШЭ, не побоялся оставить карьеру в крупной компании и перейти в EdTech-стартап Kodland, который основали выпускники МИЭФ НИУ ВШЭ. Kodland в 2022 году привлек в свой проект 9 млн долларов инвестиций от группы фондов, среди которых Baring Vostok, о чем сообщил Forbes. В интервью «Конструктору успеха» Георгий рассказал, как учеба в Вышке помогала решать рабочие кейсы и почему EdTech – крайне перспективное направление.

С чего началась ваша история знакомства со сферой IT?

Я окончил уральский СУНЦ, специализированный учебно-научный центр. Их всего несколько в России – при МГУ, при СПбГУ, в Новосибирске, а наш создан при Уральском университете. В СУНЦ я учился в узкоспециализированном математико-информационном классе, занимался программированием и успешно прошел в этом направлении много олимпиад. При этом я никогда не хотел ограничивать себя разработкой, программирование интересовало меня только в качестве инструмента, который можно эффективно применять в рамках какой-то предметной области. Этой областью стали экономика, бизнес и финансы, хотя в школе я не отличал одного от другого.

В 11-м классе, когда выбирал вуз, я случайно узнал про направление «Бизнес-информатика» и начать изучать его. Оказалось, это именно то, что мне нужно: информатика, структурированная в рамках бизнес-задач. Среди российских вузов Вышка тогда была основным законодателем мод в этом направлении.

Вышка стала первым вузом, принесшим на рынок образования программу по бизнес-информатике, и она адаптировала ее под российские реалии. Поэтому когда я узнал, что благодаря победам в олимпиадах могу без конкурса и без ЕГЭ поступить сюда, то документы, кроме ВШЭ, больше никуда не подавал.

Насколько по факту программа отвечала вашим запросам?

У нас был потрясающий курс по программированию, многие другие курсы по отдельности тоже можно назвать выдающимися. Но, на мой взгляд, в учебном плане стоило бы усилить связку бизнеса и IT. Понимание того, как можно заниматься цифровизацией бизнес-процессов и как управлять технологическим проектом, у меня сформировалось не сразу.

Сейчас я работаю как раз в сфере бизнес-информатики, на позиции финансового директора технологической компании. Как профессионал в своей сфере, могу сказать, что на момент моего обучения программе очень не хватало кейсового подхода.

Студентам нужно решать комплексные кейсы, в которых можно применить разные области знаний, полученных на лекциях

Это помогло бы на практике отточить новые навыки, сформировать ту самую глобальную картину, понять, как можно применять разные инструменты для решения реальных задач, и видеть результат.

Как вы пришли к решению продолжить учебу в магистратуре?

Я довольно долго размышлял об этом. Так получилось, что на 4-м курсе я устроился в отдел корпоративных финансов KPMG, не имея системного образования в этой области. На работе я понял, что мне не хватает фундаментальных знаний. Я достаточно быстро изучил конкретные модели, инструменты, подходы, которые необходимы в работе. Но в рамках поставленных передо мной задач нужно было не просто использовать готовые методы, а самому находить решения, синтезировать новые методологии для нестандартных кейсов – вот это было в явном дефиците. Поэтому спустя полгода работы я принял решение поступать в магистратуру.

Я пообщался с большим количеством коллег, в том числе из других компаний. По отзывам выходило, что «Корпоративные финансы» Вышки – это единственная магистратура, которую стоит заполучить в моем случае. Можно было выбрать дневную программу СУФФ, она к тому же на английском языке, но тогда было бы крайне сложно совмещать учебу с ненормированным графиком работы в консалтинге, и я поступил на «Корпоративные финансы», где занятия шли в вечернее время.

Почему, будучи специалистом по технологиям, вы пошли работать в консалтинг?

Нельзя сказать, что эта работа оторвала меня от специализации. Я попал в консалтинг по сделкам в Deal Advisory, в группу, которая занимается корпоративными финансами, и я очень заинтересовался финансовым моделированием. За потенциал в этом направлении меня, собственно, и взяли в этот отдел изначально. Благодаря случившейся синергии IT-опыта и интереса к корпоративным финансам я делал одни из самых технически и методологически сложных моделей в нашем отделе.

Финансовое моделирование – это представление бизнес-процессов, и в частности денежных потоков, в виде целостного набора математических формул, который дает возможность сценарного моделирования будущего. Можно таким образом моделировать любые бизнесы и целые холдинги с разными центрами прибылей с учетом юридической архитектуры, регуляторных особенностей, специфики финансирования и т.п.

Каким образом в финансах применимы сугубо технические навыки?

Я начинал с классического финансового моделирования в Excel, но даже там оказываются актуальными базовые понятия и принципы программирования. Программирование вообще – это умение переводить какие-то задачи на абстрактный язык команд и формул.

Поэтому концептуально это то же самое, что и финансовое моделирование, просто инструментарий разный: ты моделируешь поведение компьютера при помощи строчек кода или моделируешь будущие денежные потоки, описываешь события и состояния объекта моделирования при помощи тех же формул в Excel.

Дальше я начал активно обогащать свои модели сложными макросами, а потом в отделе мы начали развивать уже собственную технологическую практику, появилась разработка цифровых решений и сервисов и команда Data & Solutions. В классическое финансовое моделирование и анализ мы добавили машинное обучение с помощью Python, начали разрабатывать веб-сервисы на современном стеке технологий (C#, ASP.NET), которые позволяли автоматизировать сложные разделы финансовой аналитики, стандартизировать их, делать более современными.

Насколько обучение в магистратуре поправило вашу профессиональную траекторию?

Программой «Корпоративные финансы» я очень доволен. Я иногда пропускал занятия, потому что загрузка в консалтинге высокая. Но я не раз отмечал, что после вечерних занятий на следующее утро приходил на работу и применял новые инструменты и знания на практике. Учеба помогала прорабатывать все более сложные рабочие кейсы.

Когда я сталкивался с проблемами в рамках того или иного проекта, то мог прийти к преподавателям-практикам и подискутировать о возможных способах решения

Мы обсуждали кейс и приходили к какому-то решению – возможно, более методологически корректному, чем я сделал бы сам.

Программу «Корпоративные финансы» мне активно советовали коллеги, а сейчас я горячо рекомендую новичкам в индустрии учиться на ней. На мой взгляд, это идеальное сочетание теории, которая создает фундаментальную картину мира, позволяет тебе ориентироваться и принимать собственные решения, и практических знаний для мгновенного использования в работе.

Как вы решились преподавать? Люди из компаний неохотно идут в вузы. Почему?

В России это не такая популярная история, как на Западе, когда состоявшиеся профессионалы сами приходят в вузы и предлагают практико-ориентированные курсы, чтобы передать уникальный опыт. Это часть социального статуса. Мне кажется, что для многих наших соотечественников опыт учебы в университете является не самым легким. Отчасти потому, что студенты совмещают учебу и работу, не отдавая себя полностью учебе и университетской культуре. Учеба превращается в суету и бессознательную гонку с чередой бессонных ночей. Почему я этим занимаюсь? Для меня это хороший способ структурировать свои знания.

Учатся не только ученики, но и преподаватели, потому что истина всегда рождается в споре

Когда ты преподаешь, ты еще раз все продумываешь, сводишь информацию в какие-то целостные концепции и сортируешь. Плюс это всегда дискуссия со студентами. У меня много рабочих кейсов, которые я использую на занятиях. Интересно, что я несколько раз менял взгляды на какие-то вопросы после обсуждения с учениками. Ко всему прочему, я научился выступать публично так, чтобы держать фокус аудитории и делать свое выступление интересным и понятным.

Почему крупнейшей компании вы предпочли стартап и рискнули полностью перестроить трек?

Я люблю рисковать и не боюсь перемен. Например, я увлекаюсь экстремальным спортом: прыгаю с парашютом, занимаюсь дайвингом, горными лыжами. Поэтому риск для меня не является стоп-фактором, когда я могу рассчитывать на повышенную награду. В KPMG у меня действительно складывались хорошие перспективы, собралась отличная команда, которой дали карт-бланш на разработку новых сервисов и технологий. У меня был пул своих клиентов, с которыми я делал проекты по финансовому консалтингу.

Ключевой причиной ухода стало то, что я заскучал. Это было мое первое и единственное место работы, а хотелось посмотреть на разные бизнесы и задачи. Консалтинг – интересная сфера, но там не хватает обратной связи от принятых решений и сделанных проектов. Тебе просто говорят спасибо и уходят, на этом история взаимоотношений с бизнесом заканчивается, ты больше ничего про него не слышишь. В финансовом консалтинге большое количество проектов делается просто для галочки. Ты инвестируешь кучу времени, сил, энергии, экспертизы, делаешь колоссальную работу, методологически корректно упаковываешь данные в модель, выпускаешь красивый отчет – и все. Клиент часто даже не открывает отчет, показывает его обложку кому нужно и убирает в стол. Мне не хочется тратить на это всю жизнь.

Я смотрел много разных интересных вариантов, в Kodland мне предложили позицию финансового директора, чтобы построить практически с нуля финансовую функцию, которая бы поддерживала высокие темпы роста компании.

Я пришел в Kodland, когда там работали 2 тысячи человек. Это был уже не стартап на коленке, а полноценная работающая бизнес-структура

Кроме всего прочего, меня устраивали люди, с которыми у меня общие ценности. Почти вся команда топов Kodland состоит из выпускников ВШЭ: оба основателя, операционный директор, технический директор, и в целом там много вышкинцев.

Что вообще такое Kodland и в чем специфика EdTech-бизнеса?

Kodland – это онлайн-школа для обучения детей цифровым навыкам. У нас есть два факультета – программирование и цифровое творчество, в рамках которых проходят курсы для детей от 6 до 17 лет, как в группах, так и индивидуально. Мы обучаем большому количеству языков программирования и различной работе с «цифрой» – от видеомонтажа до блогинга. От других школ Kodland отличает особый подход: мы ориентированы не просто на то, чтобы провести занятие, нам важно провести ребенка по пути до создания конечного продукта.

Когда к нам приходит новый учащийся, с ним проводится профилирующее занятие, где ребенок, родитель и куратор вместе решают, какой результат стоило бы получить на выходе. Например, студенту хочется сделать свой блог про машины, написать игру и выложить ее в Google Play, заработав на рекламе и познакомившись заодно с экономической стороной. Под эту цель мы уже выстраиваем образовательный трек из тех курсов, которые есть в наличии.

Внутри учебной системы Kodland есть акселератор. Мы стараемся отбирать лучших учеников и за счет компании помогаем им довести свои продукты до коммерческого результата. Ребята начинают реально зарабатывать, тем самым понимая на практике, что можно зарабатывать деньги на том, что тебе нравится. Понятно, что миллионеров у нас нет (пока), но когда 12-летний ребенок сам с нуля пишет игру и получает 2 доллара в неделю, это огромная мотивация и для ученика, и для компании. У нас есть собственная социальная сеть – HUB, куда дети выкладывают свои проекты, смотрят исходный код, обсуждают, делятся, делают свои ребилды понравившихся проектов. Там накопилось уже несколько десятков тысяч проектов.

Если говорить про сам бизнес, то он привлек меня по нескольким параметрам. Это уже довольно крупная компания: годовой оборот по 2021 году составил около 10 млн долларов. В данный момент у нас порядка 16 тысяч студентов, на российском рынке в своем сегменте мы были крупнейшим игроком, осенью 2021 года сфокусировались на международном рынке.

Сейчас мы активно растем за рубежом, основные страны – Великобритания и Ирландия, за несколько последних месяцев к нам присоединились Индонезия и Испания. Активно растем еще в большом количестве стран, таких как Турция, Польша, Филиппины, Южная Корея, ОАЭ и Саудовская Аравия.

Недавно Kodland попал в рейтинги Forbes, когда привлек в свой проект 9 млн долларов инвестиций от группы фондов, среди которых Baring Vostok. Почему EdTech-индустрия стала такой успешной?

В целом EdTech-индустрия – это один из самых горячих рынков венчурного капитала последних двух-трех лет. Если вы посмотрите финансовые новости, то увидите, что образовательные стартапы делают совершенно фантастические инвестиционные раунды.

Образовательная компания много инвестирует, но и много зарабатывает. Если говорить про Kodland, то компания вовремя сделала правильный выбор. Мы не стали расти вширь, добавляя какие-то линейки курсов, например начав преподавать математику или литературу. Мы сфокусировались именно на цифровых навыках, выработали свою методику и сделали отличный продукт в сфере детского образования. Дальше мы научились этот продукт быстро и хорошо адаптировать под другие рынки и эффективно работать с аудиторией в разных странах.

Мне нравится расти вместе с компанией. Когда находишься на позиции CFO международной компании, то каждый рабочий день приносит новые вызовы. Ты ищешь ответы на вопросы, которые до этого не мог и представить, с огромной скоростью. Когда ты стоишь у руля бизнеса, а не являешься винтиком в огромной компании, то всегда найдешь что-то интересное, если вдруг заскучал.